Бурно М. Е. Терапия творческим самовыражением (ТТС) в практической психологии и педагогике

Терапия творческим самовыражением (ТТС) (Бурно, 1989…, 2003; Галеева, 2006; Грушко, 2002; Конрад-Вологина, Поклитар, 1997; Конрад-Вологина, Бурчо, Лупол, 1999, и др.) как отечественный метод-школа вышла из самобытной российской клинической психиатрии и психотерапии Саблера, Малиновского, Корсакова, Сикорского, Ганнушкина, Консторума, вообще — из российской культуры последних веков нашей жизни. Существо российской культуры — сквозь все случавшиеся, известные нам, порою долгие, зверства и несвободы в нашей истории — сказывается, прежде всего, в целом, в одухотворенно-земной, нравственно-психологической усложненности российской жизни. В сущности, это то, что рассказали и рассказывают миру своим творчеством наши самобытные писатели, живописцы, философы. Наша национальная нравственно-психологическая усложненность, свойственная особенно интеллигенции (чеховской интеллигенции, в уменьшенном количестве существующей и сегодня) несет в себе переживание вины перед теми, кому хуже, чем тебе. Этим во многом объясняется и сравнительно высокая распространенность среди наших российских психотерапевтических пациентов более или менее сложных душой людей с переживанием своей неполноценности, несостоятельности, с чувством вины перед близкими (даже без отчетливых признаков истинной (патологической) депрессии). Если внимательно клинически присмотреться, то эта дефензивность обнаруживается нередко и у самых, казалось бы, простых, даже малограмотных, наших людей (простолюдинов — как выражались прежде). Для дефензивных людей и существует Терапия творческим самовыражением. Она органична им и существенно им помогает.

Считаю возможным писать здесь название нашего метода с большой буквы, дабы не путать название этого сложившегося самостоятельного метода с бытующим сейчас названием (термином) «терапия творческим самовыражением» в широком (даже порой житейском) смысле.

Ирмгард Бонштедт-Вильке и Ульрих Рюгер (Клиника и поликлиника психосоматики и психотерапии в Геттингене) в известном современном «Базисном руководстве по психотерапии» (Хайл-Эверс, Хайгл, Отт, Рюгер, 2001) в разделе «Терапия искусством и творческим самовыражением» отмечают следующее. «Терапия искусством и творческим самовыражением представляет собой психотерапевтическое вмешательство, осуществляемое с использованием творческих средств» (там же: 529). В кратком обзоре мировой литературы (и в других местах этого раздела) — о клиническом (исходя из особенностей клинической картины, нозологии) применении творческих средств ничего нет. Ничего нет и о ТТС в нашем понимании. В заключение авторы пишут: «Однако повторимся: терапия творческим самовыражением до сих пор применялась к пациентам, страдающим психическими расстройствами, как правило, лишь в рамках общего плана лечения, включавшего и другие методы. В силу этой причины ее изолированные эффекты, равно как и ее заслуги в успешности лечения, часто практически невозможно проверить. Здесь полезными могут оказаться исследования отдельных случаев, разумеется, проводившихся в соответствии с методическими стандартами» (там же: 540).

«Терапия творческим самовыражением» понимается в этой серьезной работе как ограничивание психоаналитиками и психотерапевтами «чисто вербальной психотерапии» тем, что выносится на передний план, например, психодрама (Морено), музыка (Пристли). Упоминаются имена всемирно известных в этой области психотерапевтов, работы которых не проникнуты естественнонаучным мироощущением, клиницизмом. Это, например, Хейер, Наумбург (Номберг), Францке, Биньек, Янссен, Крамер, Крафт, Шроде. Сообщается о том, что в Германии к концу прошлого века психотерапевты, «тяготеющие к глубинной психологии», и психотерапевты, «склоняющиеся к арт-терапевтическим методам», нашли компромисс и «объединились в профсоюз терапевтов искусством и творческим самовыражением» (там же: 531). В подробностях о современной арт-терапии в мире см. в работах А. И. Копытина (Копытин, 2002, 2003, 2005, 2006).

В нашей стране, как известно, полнокровно живет-существует Арт-терапевтическая ассоциация (председатель — Александр Иванович Копытин, Санкт-Петербург). Ассоциация проводит ежегодные конференции «Арт-терапия сегодня», выпускает международный журнал арт-терапии «Исцеляющее Искусство». В сущности, эта Ассоциация официально, гармонично интегрирована в мировое Арт-терапевтическое поле (Копытин, 2005); она исповедует, применяет, изучает подлинную арт-терапию, то есть помощь искусством и творчеством, исходя, в основном, из теоретических концепций. Концепций, стало быть, разнообразных, изначально психологических в широком смысле: стройно-интеллектуальных, идеалистически-аутистических (в широком, не болезненном, понимании «аутистического», так — как широко, общечеловечески, понимал это и Эуген Блейлер), концепций, нередко умозрительных (но лишь с точки зрения очень здравого смысла, который, конечно же, не есть единственная правда в мире). Терапия творческим самовыражением, наш метод, естественнонаучно, материалистически исходит, напротив, из особенностей самой природы характера, природы душевных расстройств того человека, которому оказывается помощь. Естественнонаучное материалистическое мироощущение есть, кстати, мироощущение, в том числе, великих естествоиспытателей — Дарвина, Павлова, Кречмера. Примеры кратких описаний практической помощи в ТТС даже без изучения с пациентами элементов характерологии см. книги М. Е. Бурно (Практическое руководство…, 2003: 42-57; Бурно, 2006а). Существо ТТС, напомню, состоит в том, что психотерапевт помогает человеку с душевным неуютом-«мешаниной», переживанием своей неполноценности, несостоятельности посильно изучить особенности своей души — как природные «ориентиры», с целью научиться творчески выражать себя по-своему, сообразно своей природе, неповторимо, но отправляясь, отталкиваясь от этих природных своих «ориентиров». Это «по-своему» целительно проясняет и, значит, смягчает, освещает напряженную душу, что, в сущности, есть творческое вдохновение. Но творческое вдохновение, по возможности, благодаря нашей работе в ТТС, с осознанием-пониманием себя в мире, своего пути и смысла. Повторяю — исходя из особенностей своей природы. Так Природа, осторожно направляемая психотерапевтом в соответствии с «рисунком» природной защиты, запечатленном в клинической картине, продолжает и здесь, по Гиппократу, оставаться Главным Врачом.

Таким образом, ТТС не просто помощь творчеством и искусством в широком смысле. Это, в своем полном, нескольколетнем виде, — достаточно глубокое и сложное психотерапевтическое воспитание, образование с помощью творческого погружения в природу, науку и искусство. А в кратком, элементарном виде ТТС может быть симптоматической, несложной (для психотерапевта) помощью, даже минутной (Бурно, 2006а).

А. И. Копытин (Копытин, 2003) считает Терапию творческим самовыражением «одним из наиболее обоснованных в теоретическом плане методов современной психотерапии». В тоже время Копытин (по моему убеждению, подлинный лидер отечественной современной арт-терапии) полагает, что поскольку «данный метод (ТТС — М. Б.) базируется на естественнонаучной, медицинской парадигме», он, «к сожалению, не располагает достаточными концептуальными возможностями для анализа отношений как между участниками группы, так и между ними и психотерапевтом. Развиваясь за пределами психодинамической традиции, клинический подход в психотерапии и терапия творческим самовыражением не позволяют описывать и анализировать общегрупповые процессы, с которыми в значительной мере связаны психотерапевтические возможности группы» (там же: 115–116). Не могу с этим не согласиться. Да, мы слишком мало и осторожно входим в анализ бессознательных переживаний в психодинамическом понимании. Психодинамика как изначально самособойное движение духа не сродни естественнонаучному, материалистическому мироощущению. Наш анализ — естественнонаучный клинический анализ Э. Блейлера и Э. Кречмера, основывающийся своими особенностями на особенностях природы, биологии, хотя сам анализ, конечно же, нематериален. Это и осознание своих характерологических свойств, стремлений, и осознание своих конфликтов, переживаний, тесно связанных с личностной почвой. Все это так. Однако в оправдание ТТС замечу, во-первых, то, что метод показан именно тем застенчивым, ранимым, без вины виноватым людям, которые с этой своей природной дефензивностью (особенно болезненной) стыдливо бегут подальше от прилюдного (и даже наедине с психотерапевтом) анализа «происков» своего Бессознательного. Они посильно тайно познают эти «происки» в группе и в индивидуальных беседах, познают как будто бы про себя, а может быть, в то же время, для товарищей по группе, и не совсем про себя. Во-вторых, большинство пациентов и здоровых людей, которым серьезно помогает ТТС, предрасположены своей природой к материалистическому, естественнонаучному мироощущению и, стало быть, имеют право на свою, созвучную им, терапию творчеством и искусством.

Недавно вышло третье, исправленное и дополненное издание моей книги «Терапия творческим самовыражением» (Бурно, 2006б). Уже в первом издании (Бурно, 1989) ясно сказано о том, что наша Терапия творческим самовыражением (ТТС) есть самостоятельный, со своей самобытной структурой, отечественный метод психотерапии с достаточно определенными показаниями, противопоказаниями, осложнениями, со своей продуманной оценкой терапевтической эффективности. Отмечалось (с краткими описаниями), что данный метод может сопровождаться лекарственным лечением, гипносуггестивной терапией, приемами психической саморегуляции. И в то же время из ТТС «возможно немало почерпнуть для психологии и педагогики с существенной выгодой для общества в целом». Я имел здесь ввиду, прежде всего, «вопросы профориентации подростков и юношей с дефензивными свойствами» (там же: 287). Говорилось в первом издании и об известной личностной предрасположенности, пригодности специалистов к работе в ТТС.

С годами метод стал школой. Разработано немало разнообразных форм, вариантов ТТС. Защищено 7 кандидатских диссертаций (каждая из них о своем варианте ТТС при различных душевных состояниях, расстройствах). И — одна докторская. Еще в нескольких защищенных диссертациях ТТС занимает свое серьезное место. ТТС преподается в соответствии с государственно утвержденными и опубликованными учебными программами врачам и психологам в России. Так, в нашей Российской медицинской академии последипломного образования каждую осень проводятся 2 двухнедельных цикла тематического усовершенствования «Терапия творческим самовыражением». Много уже было таких циклов. Опубликовано специалистами у нас и в зарубежье более 500 работ о применении, исследовании ТТС, о создании различных вариантов метода, о теоретическом осмыслении ТТС, об исследованиях, тесно связанных с ТТС. Возможно, думается, уже определенно говорить о стандартах помощи в духе ТТС при различных расстройствах и здоровых трудностях определенными вариантами метода, разработанными, прежде всего, в диссертационных работах с современными, принятыми у нас, доказательствами терапевтической эффективности, вариантами метода, внедренными в практику.

ТТС стала жить своей жизнью. Она вышла за ворота психиатрии и стала применяться врачами и психологами (лечебно и профилактически) в кардиологии, гастроэнтерологии, фтизиатрии, эндокринологии, офтальмологии и т. д. (Бурно, 2006б: 372–382).

«Инициатива и первый опыт применения в педагогической практике элементов Терапии творческим самовыражением принадлежит академику А. Е. Штеренгерцу» (Конрад-Вологина, Бурчо, Луппол, 1999). Упомянутые авторы рассказывают, как в середине 80-х годов прошлого века Александр Ефимович Штеренгерц, исходя из ТТС, «стремился в процессе обучения и воспитания детей, больных детским церебральным параличом, находившихся на лечении в одесском санатории им. Октябрьской революции (главный врач В. Г. Катков), объяснять им особенности характеров людей, сильные и слабые стороны каждого характера и, тем самым, стимулировать детей и подростков, узнавших свой характер, его ценности, к проявлению в учебе присущих им способностей, мобилизации воли к высвобождению положительной энергии, оптимизирующей учебный процесс. Эта же методика была использована в дальнейшем по рекомендации А. Е. Штеренгерца и в других санаториях Одессы (например, в детском санатории «Зеленая горка» — А. А. Носачем, в санатории «Хаджибей» — В. П. Пруссом)» (там же: 43–44).

Вскоре, также в Украине, в Одессе, врачи, педагоги, психологи стали заниматься ТТС и со здоровыми людьми. В 1990 г. опубликована работа врача Евгения Антоновича Поклитара (ныне доцента) «Опыт использования психогигиенического варианта терапии творческим самовыражением» (Поклитар, 1990). В 1997 г. школьная учительница Тамара Ефимовна Конрад-Вологина (США, Чикаго; прежде проживала в Одессе) и Е. А. Поклитар (Одесса) в сборнике Московской психотерапевтической академии, в работе «Опыт внелечебного использования приема терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно» (Конрад-Вологина, Поклитар, 1997) сообщают следующее.

«В практике школьного воспитания использован в качестве способа формирования творческой индивидуальности модифицированный вариант приема терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно (Е. А. Поклитар, А. Е. Штеренгерц). Как и терапия творческим самовыражением этот способ основывается на трех принципиальных положениях: а) познай изначально свойственные людям характеры, б) найди среди них свой характер и присущие ему склонности и устремления, в) выбери для себя (сообразно своему характеру) путь в жизни, род занятий и увлечений (чтобы обрести себя в творческом самовыражении).

Занятия проводились в группах продленного дня. Строились по следующей схеме: 1) в течение 1,5–2-х месяцев преподаватель знакомил учащихся с особенностями различных характеров — реалистически-авторитарного, синтонно-реалистического, аутистически-философского, тревожно-сомневающегося реалистического, ювенильно-эгоцентрического и др. (по классификации М. Е. Бурно). При этом проявления различных характеров иллюстрировались творческими произведениями выдающихся поэтов, писателей, живописцев, музыкантов (путем чтения отрывков художественных произведений, демонстрации диапозитивов, прослушивания фонограмм). Познания, полученные в процессе указанных занятий, создавали в сознании каждого учащегося конкретное представление о своем характере и присущих ему душевных и духовных потребностях, что в конечном счете позволяло ему сориентироваться в поиске своего жизненного пути, выбрать наиболее валидную своему характеру профессию, стремиться к общению с людьми, оптимально способными удовлетворять его социальные, душевные и духовные устремления» (там же: 31).

Ещё в 1990 г., опубликована работа тоже одесского педагога доцента Виктора Ильича Яна (Ян, 1990) о применении модифицированного варианта ТТС при преподавании литературы на педагогическом факультете Южно-Украинского университета им. К. Д. Ушинского. Студенты в духе ТТС познавали характерологию, изучая характеры героев литературных произведений.

Первая работа о включении ТТС в воспитание экологической культуры опубликована одесскими специалистами В. И. Яном и Яной Викторовной Ян-Веселовацкой (Ян, Ян-Веселовацкая, 2002).

Первые работы о том, как ТТС может помочь здоровому человеку найти свой путь к Богу опубликованы Е. А. Поклитаром (Поклитар, 2000, 2001).

Первая публикация о применении ТТС в детском саду — работа психолога Елены Владимировны Романенко (Романенко, 2002) (Сургут), а о применении ТТС в работе с девочками-скаутами — работа психолога Татьяны Юрьевны Шиховой (Шихова, 2002) (Новокузнецк).

Первая публикация о психокоррекционном варианте ТТС (для подростков с дефензивными свойствами) в условиях дополнительного образования — работа психолога Натальи Викторовны Грушко из Омска (Грушко, 2002).

Наконец, первая публикация о включении ТТС в преподавание в Казачьем кадетском корпусе — работа психолога Нины Ивановны Галеевой (Галеева, 2006).

Работ о немедицинском применении ТТС с годами все больше. См. библиографические списки в книгах о ТТС (Бурно, 2006б; Практическое руководство…, 2003). Сердцем творческого «организма» помощи в духе ТТС здоровым людям в России является сегодня Новокузнецкое региональное отделение Научно-методического Центра Терапии творческим самовыражением при Профессиональной психотерапевтической лиге (ППЛ). 15 мая 2003 г. в Новокузнецке состоялась первая научно-практическая конференция «Терапия творческим самовыражением и практическая психология» (Институт повышения квалификации, Региональное отделение Центра ТТС в рамках ППЛ). В том же году Новокузнецкий институт повышения квалификации Министерства образования РФ (кафедра психологии) выпустил на 20-ти страницах мелким шрифтом «Дополнительную профессиональную образовательную программу «Терапия творческим самовыражением»» (144 часа) (Манюкова, Сикорская, Трегубова, 2003). Программу составила Елена Сергеевна Манюкова. Программа предназначена для преподавателей учебных заведений, аспирантов и студентов педвузов. Категория слушателей: психологи, педагоги, социальные работники, логопеды и др. специалисты. Недавно Новокузнецкий Институт выпустил для преподавания своим слушателям (педагоги, педагоги-психологи, социальные работники) еще 3 программы. Первая. «Дополнительная профессиональная образовательная программа «Формирование личностно-профессинальной культуры специалиста: Терапия творческим самовыражением»». Составители: Лариса Александровна Селиванова и Татьяна Юрьевна Шихова (144 часа). Вторая программа. «Программа «Формирование позитивного самоотношения старших школьников методом творческого самовыражения»» (144 часа; составили — те же авторы). Третья программа. «Программа социальной адаптации подростков методом творческого самовыражения «Творческая гостиная»» (128 часов; авторы — Людмила Дмитриевна Протасова и Татьяна Александровна Гилева). См. эти программы в брошюре (Селиванова, Шихова, Лучшева, 2006).

Приведу два живых примера из этих последних программ (первой и третьей).

Первое занятие. Из «Конспекта занятия. Тема 2.7. Нико Пиросмани. Жизнь и творчество. Автор: Шихова Т. Ю.» (там же: 27–31). «Цель: рассмотреть особенности полифонического характера на примере жизни и творчества Нико Пиросмани». После стройного неравнодушного к художнику описания его жизни, характера, творчества с рассматриванием картин на экране психолог Татьяна Юрьевна Шихова ставит вопросы: «1. Как проявляется характер художника в жизни и творчестве? 2. Как относитесь к людям с таким характером? 3. Кому может помочь знакомство с жизнью и творчеством Пиросмани?» В заключении-анализе, после обсуждения с участниками занятия, автор отмечает свойственную творчеству художника сюрреалистичность: «живописует необыкновенно ярко, гиперреалистически, не соблюдая условности и пропорции. Все его творчество наполнено философскими размышлениями, о которых нельзя рассказать реальными полнокровными образами. Полифонист-романтик живет своим творчеством: наделяет животных лучшими человеческими качествами (благородством, силой); прощает людские пороки, облачая грешников в белые одежды. Соединение несоединимого исходит из природы полифонического характера, в котором переплетаются реалистичность и идеалистичность». Пиросмани в депрессии продолжает рисовать, потому что это помогает ему «делиться с окружающими своими внутренними переживаниями» в своем болезненном одиночестве («постепенный уход (Пиросмани — М. Б.) от реальности»). Своим странным, чудаковатым творчеством (думается, таковым, непонятным, для людей слишком здравого смысла — М. Б.), художник «открывает самое свое сокровенное» и «поднимается над своим недугом», «вступает в эмоциональный контакт с миром». «Несмотря на шутки о своем творчестве, Пиросмани было важно теплое, принимающее отношение к своим картинам («чтобы видеть, нужно иметь глаза, не замутненные предрассудками»)». Таким образом, благодаря занятию, Пиросмани оказывается, в какой-то мере, созвучным мироощущению одних людей (хочется добавить: помогая им отчетливее почувствовать себя собою — М. Б.), а «других приблизит к пониманию его особенностей, гуманному принятию человека с полифоническим характером», с его особенными сюрреалистическими, философскими полифоническими творческими ценностями-богатствами[1].

Второе занятие. Из конспекта занятия. «Тема 7.3. Жизнь и творчество М. Е. Салтыкова-Щедрина. Автор: Гилева Т. А.» (там же: 87–91). «Цель: установление зависимости особенностей творчества от черт авторитарно-напряженного характера». После весьма содержательного в характерологическом отношении «рассказа о биографии и творчестве писателя» и «чтения сказки «Коняга»» происходит в группе «беседа по следующим вопросам»: 1. «Какое впечатление произвел на вас рассказ о Салтыкове-Щедрине? Поделитесь впечатлениями о сказке». 2. «Какие черты характера Салтыкова-Щедрина вы можете выделить? Как они проявляются в его жизни и творчестве? Назовите характер». 3. «Какие черты близки и понятны вам, какие вызывают отторжение?» 4. «Как вы можете поладить с таким человеком?» В заключении-анализе, после обсуждения с участниками занятия, говорится о «напряженной прямолинейности» в «напряженно-авторитарном характере». Педагог-психолог Татьяна Александровна Гилева далее сообщает следующее. «Прямолинейность проявляется в склонности мысли и чувства двигаться к цели по кратчайшему пути, не запутываясь в сложных противоречивых построениях, не сомневаясь в себе. К тому же мышление напряженно-авторитарного порой вязковато, обстоятельно, тяжеловесно, тугоподвижно. Однако оно логически крепко сколочено и, несмотря на упрощенность, по-своему основательно и тщательно. В разговоре такой человек настаивает на своем, его трудно сдвинуть с уже занятой позиции. Напряженность состоит из мрачного настроения, тревожной подозрительности и агрессивной злобноватости. По причине злобноватости эта смесь обжигает собеседника, как крапива. Напряженность нуждается во внешней разрядке, и потому те, кто ее ощущают, невольно стараются вести себя с напряженно-авторитарным человеком осторожней, угодливей или, наоборот, становятся в оппозицию, чем могут окончательно вывести его из себя. Когда напряжение становится для напряженно-авторитарного невыносимым, то происходит «взрыв», гневно-агрессивная разрядка вовне. Этот душевный склад называют «характером воина», поскольку для него естественна борьба за свои принципы. Благодаря своей несгибаемой строгости, напряженно-авторитарные люди могут быть хорошими начальниками, командирами там, где важно держать дисциплину, единство. Некоторым напряженно-авторитарным свойственна высокая степень справедливости, ведь справедливость тоже своеобразная правильность — четкий баланс проступка и наказания, успеха и поощрения. Они жёстко требуют справедливости не только от других, но и от себя. В своей прямолинейной честности они способны на невыгодный для себя поступок, будут яростно драться за правое дело и могут быть утомительны для многих своим правдолюбием. Даже в духовных размышлениях напряженно-авторитарного человека звучит тема власти с ее многоликими гранями, стремление воевать за правду, бичуя недостатки, как видно это в злой сатире Салтыкова-Щедрина» (там же: 90–91).

ТТС, выходит, нужна многим россиянам. Этот факт убеждает меня в том, что diagnosis ex juvantibus множеству россиян свойственна дефензивность и, значит, потребность в помощи такого рода. Возможно, эта потребность в известной степени отвечает и тому сегодняшнему «духу времени», способствующему усилению творческой жизни людей, о котором пишут современные психологи. Так, психолог Елена Яцута из Кемеровского госуниверситета в своей работе (Яцута, 2004) утверждает следующее.

«Понимание личности как высшей ценности, а не совокупности «стимулов и реакций», «вытесненных комплексов», «продукта социума» привело к созданию гуманистической психологии и одного из ее наиболее ярких проявлений клиент-центрированного подхода в психотерапии К. Роджерса. Своей кажущейся простотой и позитивными результатами применения он стремительно завоевал не только «сердца» психотерапевтов, психологов, но и проник в систему образования, промышленность, здравоохранение. Группы встреч, тренинги личностного развития стали привычным явлением во всем мире. Но «дух времени» обнажает новые проблемы, требующие создания новых подходов в создании условий для сохранения и развития человеческого в человеке, способности ориентироваться в шквале информации, переходя от ее накопления к осмыслению, его активного, осознанного, созидательного и творческого отношения к себе и собственной жизни — того, что в современной психологии обозначено понятием «жизнетворчество» (Д. А. Леонтьев, Е. Яцута)» (Яцута, 2004: 180–181).

В процессе особого характерологически-творческого образования, воспитания в духе ТТС открываем человеку мир людей с их природными характерами, переживаниями и поступками, в большой мере исходящими из природы человека. Помогаем становиться именно собою, неповторимым подлинным собою (для себя и других), творчески исследуя силу своих слабостей в поисках своего достойного общественно-полезного места и своего смысла в Человечестве.

Работая в ТТС со здоровыми людьми надобно быть особенно осторожными в отношении всяческих характерологических ярлыков-диагнозов. Мы и в работе с пациентами стремимся говорить не столько о диагнозах, сколько о характерах, душевных трудностях в самом широком смысле: не так важно для нас есть тут болезненная выраженность черт характера, душевных трудностей или нет. Для нас, важен сам рисунок (картина) души. В душе может быть тягостный неуют определённой характерологической картины — и вот как возможно помочь естественно, отвечающими этой картине особенностями творчества, — помочь в этом переживании. В случаях работы со здоровыми людьми я уже предлагал, дабы не смущать здоровых словом «терапия», говорить вместо «Терапия творческим самовыражением» — «характерологическая креатология». В отличие от эстетики и эвристики характерологическая креатология изучает не наиболее общие закономерности творческого процесса — эмоционального, душевного (эстетика) и мыслительного (эвристика), — а проникает в конкретные характерологические (в широком смысле) природные особенности, помогая быть вдохновенно-творческим собою, сообразно своей природе.

Конечно, я душой остаюсь, видимо, до конца жизни, в психиатрии, будучи прирожденным клиницистом. Однако с благодарным удивлением наблюдаю, как ТТС понемногу входит и в здоровую нашу жизнь.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Бурно, М. Е. (1989) Терапия творческим самовыражением. М.: Медицина.

Бурно, М. Е. (1999) Терапия творческим самовыражением. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга.

Бурно, М. Е. (2005а) О «шизофреническом характере», о «здоровом шизофренике» в Терапии творческим самовыражением // Московский психотерап. журн. №1. С. 89–110.

Бурно, М. Е. (2005б) О характерах людей (психотерапевтическая книга). М.: Академический Проект.

Бурно, М. Е. (2006а) Терапия творческим самовыражением (ТТС) без изучения с пациентами душевных расстройств и характеров // Психотерапия. №7(43). С. 3–4.

Бурно, М. Е. (2006б) Терапия творческим самовыражением Изд. 3-е, исправлю и доп. М.: Академический Проект.

Бурно, М. Е. (2006в) Клиническая психотерапия. Изд. 2-е, доп. и перераб. М.: Академический Проект; Деловая книга.

Галеева, Н. И. (2006) Модифицированный вариант Терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно на интегрированных уроках «Психология в музыке» // Психотерапия. №12.

Грушко, Н. В. (2002) О психокоррекционном варианте Терапии творческим самовыражением в условиях дополнительного образования // Вопросы ментальной медицины и экологии. Т. 8, №1. С. 35–40.

Конрад-Вологина, Т. Е., Поклитар, Е. А. (1997) Опыт внелечебного использования приема терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно // Терапия творчеством (Сборник статей и очерков) / Под ред. Б. А. Воскресенского, М. Е. Бурно. М.: Изд-во Российского общества медиков-литераторов. С. 31.

Конрад-Вологина, Т. Е., Бурчо, Л. И., Луппол, А. В. (1999) Внелечебные возможности приема терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно // Новое в науке и практике. Одесса. №1(2). С. 43–45.

Копытин, А. И. (2002) Теория и практика арт-терапии. СПб.: Питер.

Копытин, А. И. (2003) Руководство по групповой арт-терапии. СПб.: Речь.

Копытин, А. И. (2005) Репортаж о Генеральной ассамблее Европейского Консорциума арт-терапевтического образования // Исцеляющее Искусство. №1. С. 4–5.

Копытин, А. И. (2006) Международное сотрудничество в области арт-терапевтического образования // Исцеляющее Искусство. Т. 9. №1. С. 4–6.

Манюкова, Е. С., Сикорская, Т. В., Трегубова, Н. А. (ред.). (2003) Дополнительные профессиональные образовательные программы: Психология. Методическое пособие. Новокузнецк: ИПК.

Поклитар, Е. А. (1990) Опыт использования психогигиенического варианта терапии творческим самовыражением // Научно-практич. конференция по ЛФК, физвоспитанию, диагностике, лечению и учебно-воспитательной работе. Одесса: Одесск. управл. санаториями МЗ УССР. С. 35.

Поклитар, Е. А. (2000) Семинар виртуальной психогигиены Анны Геник // Новое в науке и практике. Одесса. №3(9). С. 32.

Поклитар, Е. А. (2001) Два типа «религиозного обращения» у занимающихся в группах творческого самовыражения // Новое в науке и практике. Одесса. №1(11). С. 28–29.

Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением. (2003) / под ред. М. Е. Бурно, Е. А. Добролюбовой. М.: Академический Проект, ОППЛ.

Романенко, Е. В. (2002) Из опыта Терапии творческим самовыражением в детском саду // Исцеляющее Искусство. Т.5. №1. С. 58–60.

Селиванова, Л. А., Шихова, Т. Ю., Лучшева, Л. М. (ред.) (2006) Применение метода терапии творческим самовыражением в работе психолога: Учебно-методическое пособие. Новокузнецк: Изд-во МОУ ДПО ИПК.

Хайл-Эверс, А., Хайгл, Ф., Отт, Ю., Рюгер, У. (2001) Базисное руководство по психотерапии. СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа совместно с издат-вом «Речь».

Шихова, Т. Ю. (2002) Заметка психолога о начале применения Терапии творческим самовыражением (ТТС) в работе с девочками-скаутами // Исцеляющее Искусство. Т. 5. №1. С. 61–62.

Ян, В. И. (1990) Опыт применения терапии творческим самовыражением при преподавании на педагогическом факультете // Материалы научно-практической конференции по эмоционально-стрессовой психотерапии, физическому воспитанию, диагностике заболеваний, реабилитации больных. Одесса: Минздрав УССР. С. 6.

Ян, В. И., Ян-Веселовацкая, Я. В. (2002) Терапия творческим самовыражением в системе воспитания экологической культуры // Новое в науке и практике. Одесса. №1. С. 35.

Яцута, Е. (2004) От клиент-центрированного подхода в психотерапии к контент-центрированному взаимодействию в образовательном процессе // 2 Всероссийская научно-практическая конференция по экзистенциальной психологии: Материалы сообщений / Под ред. Д. А. Леонтьева. М.: Смысл. С. 180–199.

---