Бурно М. Е. Экология, Дзэн и Терапия творческим самовыражением (ТТС)

Настоящий очерк есть краткое продолжение моей публикации «Из опыта экологических занятий в Терапии творческим самовыражением (ТТС)» (Бурно, 2004)[1].

Когда в группах творческого самовыражения учимся любить природу по-своему (сообразно своему душевному складу), дабы беречь ее всем своим существом, — рано или поздно узнаём о постижении природы в духе Дзэн. См. об этом, кстати, глубокие изящные работы Татьяны Евгеньевны Гоголевич (о флористике, о бонсай и икэбане) в «Практическом руководстве по Терапии творческим самовыражением» (Практическое руководство…, 2003: 576–577, 617–623). Думается, важно участникам группы, по возможности, понять, прочувствовать свое созвучие или несозвучие с этим религиозно-философским, дзэнским, дзэн-буддийским переживанием природы, чтобы быть еще более собою в своем отношении к природе.

Напомню, что, как поясняет Дайсэцу Судзуки, Дзэн «выше логики», выше добра и зла, он «ничему не учит», он — простота, «он свободен, как парящая в небе птица, как резвящаяся в воде рыба, как цветущая лилия», он «в глубине нашей природы» и дарит нам «чудесное духовное пробуждение». В то же время «в Дзэне нет бога, которому можно было бы поклоняться», нет даже медитации, «поскольку она не является естественным свойством ума». «Дзэн лишен всякого духа секретности. Христиане, в равной мере, как и буддисты, могут практиковать его. В одном и том же океане и мелкая, и крупная рыба чувствуют себя превосходно. Дзэн — это океан. Дзэн — это воздух. Дзэн — это горы. Это гром и молния, это весенний цветок, знойное лето и снежная зима и даже больше того: Дзэн — это человек» (Судзуки,1993: 25–34). Отмечу, что человеку с естественнонаучным мироощущением, видимо, ясно, что Дзэн освобождает от моральных условностей также и безнравственных людей, отчего пришлось ввести «суровую палочную дисциплину» в японских дзэн-буддийских монастырях (см. об этом, а также о дзэн-буддизме самураев у Алана Уотса: Уотс, 1993).

Способы духовного просветления очищением человека, «загрязненного» разумом, условностями (в том числе добра и зла), — это, например, писание и слушание хокку (дзэн-буддийские трехстишия), занятия икэбаной, дзэн-буддийской живописью, созерцание особым образом выращенного карликового (но нередко старого) дерева (бонсай), миниатюрного садика из камней и растений (бонсэки), участие в чайной церемонии и т. д. Подобное происходит и в нашей Терапии творческим самовыражением, но, конечно, в естественнонаучном преломлении, без которого ТТС перестает быть самою собой. Естественнонаучное мироощущение всегда спрашивает нас о том, люди какой природы характера особенно склонны к указанным выше одухотворенным дзэнским занятиям и как творчество, творческое самовыражение такого рода сообразуется с этими их природными душевными особенностями. Все это важно, дабы помочь участникам групп прочувствованно, с понимаем проникнуться подобным постижением, переживанием земной природы и Космоса.

К дзэнским занятиям, несомненно, особенно предрасположены люди замкнуто-углубленного (аутистического) склада души, но, прежде всего, те из них, кто несет в себе сложную тревожность, одухотворенно смягчающуюся в этих занятиях. Когда Судзуки отмечает, что Дзэн существует «в глубине нашей природы», что он есть «естественное свойство ума» (см. выше), я способен согласиться с этим лишь в случае одухотворенно-аутистических природы и ума. Для аутистов подлинная реальность есть изначальный Дух и наиболее точное его изображение — символы и сновидные образы. Тревожно-одухотворенные люди других, «материалистических», характеров (синтонные, тревожно-сомневающиеся, многие полифонические и т. д.) нередко обнаруживают лишь благодатные, волнующие их, грани созвучия с Дзэн, но не истинное, глубинное созвучие-проникновение. У них свое, материалистическое, переживание, понимание естественности; им присуще изначально земное чувство естественности, простоты, которой нет, например, в следующем ниже отрывке из эссе Ясунари Кавабаты «Красотой Японии рожденный» (Кавабата, 1993). «В Японии и теперь во время чайной церемонии в нише чайной комнаты стоит всего один нераскрывшийся цветок. Цветы выбирают по сезону, зимой — зимний, например, гаультерию или камелию «вабисукэ», которая отличается от других видов камелий мелкими цветами. Выбирают один белый бутон — самый чистый и самый насыщенный: включает все остальные. На бутоне должна быть роса. Можно побрызгать цветок водой, в мае для чайной церемонии особенно хорош бутон белого пиона в вазе из селадона. И на нем должна быть роса, впрочем, не только на бутоне — фарфоровую вазу, еще до того как поставить в нее цветок, следует хорошенько побрызгать водой» (Кавабата, 1971). Думается, здесь отчетливо видится, чувствуется особенность дзэнской эстетики и простоты — символически-эстетическая (хотя и реалистоподобная, малознаковая, не иконописная) подчеркнутость простоты. Когда простота изящно-красиво подчеркнута (хотя и не намеренно, а так само из души выходит), это уже не земная простота-естественность, а символически-сновидная простота-естественность изначального Духа, чуть заметные ребра которой красиво-холодновато-стеклянны или накалены тревогой. Так в бегстве от условностей, стремясь не вредить неестественностью целостности духа, Дзэн обретает прекрасную условность-неестественность естественности. Вот как аутистически нежно, утонченно-подчеркнуто (для реалиста) проступает это и в хокку Басе в переводе Веры Марковой:

Тихая лунная ночь...

Слышно, как в глубине каштана

Ядрышко гложет червяк.

 

Сравним с пушкинским (здесь красота, простота не отделяются от природы, не существуют подчеркнуто без нее, природа ими естественно светится):

 

Сквозь волнистые туманы

Пробирается луна,

На печальные поляны

Льет печально свет она.

 

Давно уже существуют российская икэбана и российское хокку, поскольку во всех странах есть люди со всеми характерами, хотя и с национальными особенностями.

Когда сравниваем икэбану с дачным душевным букетом, а хокку с одухотворенно-синтонным пушкинским стихотворением или стихотворением тревожно-сомневающегося Баратынского (тоже о природе), то все яснее видим, чувствуем (в этом сравнении) в икэбане и в хокку весьма реалистоподобное (часто) аутистическое изображение изначального Духа символами или сновидностями. Порою в пейзажах аутистических художников как будто бы вовсе и нет ничего аутистического, а есть полнокровный, земной реализм. Однако, приглядишься, вчувствуешься — и обнаруживаешь (как бывает это со мной), например, в пейзажах Жуковского и Дубовского, тоже прозрачную подсвеченность чувством изначальности Духа, только еще, может быть, более мягким, более реалистоподобным чувством, нежели у Нестерова, Крымова, Павла Кузнецова. Понимаем все отчетливее в ТТС, в наших занятиях, что хотя и по-разному, каждый по-своему, постигаем природу, но в этом совместном одухотворенном постижении-переживании серьезнее, глубже любим ее, чтобы беречь для будущей жизни.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Бурно, М. Е. (2004) Из опыта экологических занятий в Терапии творческим самовыражением (ТТС) // Актуалънi проблеми екологiчної освiти i виховання» / Ред. B. I. Ян. Одеса: Miн. освiти i науки України. С. 7–13.

Бурно, М. Е. (2006) Клиническая психотерапия. Изд. 2-е, доп. и перераб. М.: Академический Проект; Деловая книга.

Кавабата, Ясунари (1971) Тысячекрылый журавль. Снежная страна. Новеллы, рассказы, эссе / Пер. с япон. М.: Прогресс.

Кавабата, Ясунари (1993) Красотой Японии рожденный. Нобелевская речь. М.: Панорама.

Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением (2003) / Под ред. М. Е. Бурно, Е. А. Добролюбовой. М.: Академический Проект, ОППЛ.

Судзуки, Д. (1993) Основы Дзэн-Буддизма / Пер. с англ. Бишкек: МП «Одиссей».

Уотс, Алан (1993) Путь Дзэн / Пер. с англ. Киев: София.
 

---