Тема занятия в ТТС: "Шишкин и Куинджи" (Л. Д. Протасова)
ЦЕЛЬ: увидеть особенности авторитарно-напряжённого и синтонного характеров, проявляющиеся в творчестве и жизни художников.
ШИШКИН ИВАН ИВАНОВИЧ (1832–1898).
Родился в г. Елабуга. Л. А. Вагнер пишет: «Шишкин — пейзажист огромной жизнеутверждающей силы. Родился на реке Каме среди величественной и суровой природы. Тёмные леса стеной подступали к самому городу, вызывая у мальчика желание передать их красоту».
Отец — купец-хлеботорговец с широкими культурными интересами. Он изучал свой край и составил «Записки достопримечательностей разных».
Мальчик хотел стать художником и, как ни уговаривали его, как ни убивалась мать, прося одуматься, Шишкин настоял на своём.
В Москве мальчик случайно попал на выставку художников-маринистов Айвазовского и Л. Ф. Лагорио. Впоследствии он признавался, что у него возникло тогда недоумение: «Если горы и моря так хороши на картинах, то чем хуже наши леса и поля?».
В Московском училище живописи руководство решило сделать из него мастера исторической живописи, но Шишкина больше всего увлекал пейзаж, которому он остался верен всю жизнь.
Затем в Петербургской Академии художеств он овладевал знаниями очень упорно, делал всем очевидные успехи. Наградой была зарубежная 6-ти летняя командировка, из которой он вернулся через 5 лет, записав в своих заметках: «Чёрт знает, зачем я здесь, зачем сижу в номере Штадт-Кобург, отчего я не в России, я её так люблю…».
И. Е. Репин вспоминал, как выглядел и вёл себя Шишкин на вечерах передвижников: «Громче всех раздавался голос богатыря Ивана Ивановича Шишкина: как могучий зелёный лес, он заражал всех своим здоровым весельем, хорошим аппетитом и правдивой русской речью. Немало нарисовал он пером на этих вечерах своих превосходных рисунков. Публика, бывало, ахала за его спиной, когда он своими могучими лапами ломового и корявыми, мозолистыми от работы пальцами начнёт корёжить и затирать свой блестящий рисунок, а рисунок, точно чудом или волшебством каким, от такого грубого обращения автора выходит всё изящней и блистательней». Савицкий: «Настоящая ювелирная работа».
Шишкин молодому художнику: «Что же вы, батенька, скромничаете? Нехорошо-с, нехорошо-с. Каждый человек должен отличаться отменным аппетитом, весёлым нравом — тогда и работу любую одолеет».
На лоне природы Шишкин чувствовал себя хозяином: «Надо исследовать природу, изучать её, целостно, художественно воспринимать натуру». Сам Шишкин очень работоспособен — делает в день по 2 сложных этюда. Крамской о нём: «Это верстовой столб в развитии русского пейзажа! Это человек-школа, живая школа!». «Шишкин нас просто изумляет своими познаниями, — писал Крамской. — Я думаю, что это единственный у нас человек, который знает пейзаж учёным образом. Но у него нет тех душевных нервов, которые так чутки к шуму и музыке в природе…».
Каждый год, лишь только стаят последние снега — отправляется бородатый Шишкин с этюдником через плечо в лес, в глухомань, а то и зимой пишет этюды. Для него природа была прекрасна сама по себе и не нуждалась в приукрашивании. Неутомимый труженик, кропотливо изучал жизнь природы. Безошибочно мог рисовать и знал расцветку коры, расположение ветвей, листьев любого дерева. Знал природу как учёный-ботаник. Вырисовывая до мельчайших подробностей листву, кору деревьев, лепестки цветов, траву, стебельки, он однажды упрекнул Репина, что тот в одном из своих пейзажей изобразил деревья «вообще», т. е. без характерных признаков какой-то породы, а следовательно, недостаточно правдоподобно. Подтрунивая над Шишкиным, «лесовиком», ничем по-настоящему не интересовавшимся, кроме своих пейзажей, Репин в молодости насмешливо напевал: «Мы живём среди полей // И лесов дремучих…».
Всероссийская известность окончательно закрепилась за Шишкиным в 1872 г., когда создал полотно «Сосновый бор. Мачтовый лес в Вятской губернии». О ней восторженно отзывались: «Какой простотой и прелестью дышит «Сосновый лес» г. Шишкина… Перед нами одно из сильнейших произведений его могучего таланта. Вот он, наш смолистый, задумчивый красавец — сосновый красный лес, с его степенным шумом, смолистым ароматом… Право, остановясь перед этою картиной, замечтаешься, ну и не мудрено, что послышится запах и шум леса. Кому не знаком и этот ручеёк, выбегающий из глубины леса, с проглядывающими сквозь прозрачные струи маленькими камешками. Кому не знакомы и эти сваленные, вывернутые с корнями бурею сосны!..». Везде видно яркое и правдивое изображение природы: «Сосны, освещённые солнцем», «Лесные дали», «Дубовая роща», «В лесу графини Мордвиновой», «Среди долины ровныя», «Дождь в дубовом лесу», «Утро в сосновом лесу», «На севере диком» и т. д. Во всей истории русской живописи вряд ли найдётся другой художник, который бы так ясно, величаво, спокойно и строго показал в своих картинах сокровенную лесную красоту родной природы. Он не упускал ни одной подробности, был трудолюбивым прозаиком русского пейзажа.
В. В. Стасов писал в 1878 г.: «Первое место в выставке передвижников занимает «Рожь» г. Шишкина — мотив, им, кажется, ещё никогда не пробованный и мастерски нынче выполненный. Эта рожь… такая… тучная, роскошная; она наполняет золотистыми отливами всю картину и только в середине разгибается в обе стороны, чтобы пропустить вьющуюся тропинку с бредущими по ней крестьянами. В двух местах из-за ржи поднимаются великолепными лиственными столбами, громадные сосны, словно колонны портала».
Шишкин выбирает такие мотивы, в которых можно показать обилие, богатство, силу русской природы, её полезность для человека. У него леса могучие, ширь полей.
Крамской об одном из полотен Шишкина: «Картина имеет чрезвычайно внушительный вид, здоровая, крепкая, колоритная». Его огромные полотна были как бы обстоятельно рассказанными повестями о жизни могучих корабельных рощ, тенистых дубрав и раздольных полей с клонящейся под ветром спелой рожью.
«Утро в сосновом лесу» — пленителен пейзаж просыпающегося леса. Это нехоженный уголок чащи с мшистыми пнями, непроходимый бурелом. Поваленное дерево словно специально уготовано природой для игр пушистых медвежат, чьи фигуры писал друг Шишкина художник Савицкий. Совсем недалеко глубокий овраг — о нём говорит дымка голубого тумана. Настоящий медвежий угол, лесная глушь. Кстати, когда Савицкий вписал медвежат, то Шишкин буквально заставил его сделать вторую подпись под картиной. Доказать, что и без медвежат эта картина — шедевр, было невозможно, он сразу начинал гневаться, а в гневе он непреклонен. Лишь после смерти Шишкина Савицкий уговорил Третьякова убрать вторую подпись с картины.
На одном из последних рисунков художника его рукой было написано: «Раздолье, простор, угодье, рожь… благодать. Русское богатство».
Самой последней его картиной явилась знаменитая «Афонасовская корабельная роща близ Елабуги» (сокращённо «Корабельная роща»). От неё трудно отвести глаза. Лучи осветили рощу, на землю пали ажурные тени. Савицкий: «Картина заиграла, нота сильная, чудесная, — поздравляю, все восхищены, браво… Сосной на выставке запахло!..».
Шишкин умер в 1898 г. во время работы над очередной картиной. «Он упал как дуб, сражённый молнией», — говорили друзья.
Однажды, в дружеской обстановке Шишкин заполнил своеобразную анкету:
«Главная черта моего характера? — Прямота, простота.
Моё главное достоинство? — Откровенность.
Мой главный недостаток? — Подозрительность, мнительность.
Мой идеал счастья? — Душевный мир.
Что было бы для меня величайшим несчастьем? — Одиночество.
Кем я хотел бы быть? — Действительно великим художником.
Мои любимые авторы-прозаики? — Аксаков, Гоголь, Л.Н.Толстой.
Мои любимые поэты? — Пушкин, Кольцов, Некрасов.
Страна, в которой я всегда бы хотел жить? — Отечество.
Мои любимые имена? — Имена моих детей.
Что меня теперь больше всего интересует? — Жизнь и её проявления, как всегда.
Мой девиз? — «Да здравствует Россия!»».
Шишкин был привязан очень к своей семье, всячески создавал дома красивую обстановку. После смерти первой жены — запил, начал опускаться. Женился вновь на своей ученице О. Лабуде, но и она умерла от чахотки.
С учениками был очень строг, спуску не давал, жестоко критиковал за ошибки, не обращая внимания на достижения. Зимой заставлял скрупулёзно срисовывать свои картины, или с диапозитивов. Был подозрителен, скрытен, весёлый иногда, но потом опять — сердито-напряжённым. Сомневался в своей уникальности, нужности своей ученикам.
ВЫВОД:
Шишкин — благородный человек авторитарно-напряженного склада, с дефензивностью. Хозяйственный, труженик с мозолистыми руками, строгий, сердитый, подозрительный, напряжённый. Но нет безнравственных поступков.
АРХИП ИВАНОВИЧ КУИНДЖИ (1841–1910)
Его человеческие качества — трогательная любовь к природе; прямота и откровенность, с которой он выражал свои, всегда самостоятельные и оригинальные убеждения; исключительно скромный, почти спартанский образ жизни; удивительная трудоспособность; постоянное стремление помогать нуждавшимся или попавшим в беду людям; бескорыстная забота о товарищах-художниках. Главная черта характера Куинджи: он был добр. Он любил птиц. Ежедневно в определённый час он выходил на улицу с мешком корма, и птицы знали это, слетались со всего города к дому на Васильевском острове. Одна из комнат в небольшой квартире Куинджи служила птичьим лазаретом — там он отхаживал больных и полузамёрзших воробьёв, галок и ворон в студенческие годы. Он любил и людей, не на словах, а на деле: «Надо исправить, чтобы денег много было и их дать тем, кто нуждается, кто болен, кто учиться хочет…».
Чтобы «денег много было», Куинджи пускался на всякое, вплоть до покупки земли и доходных домов. А разбогатев, не стал жить барином. Жил по-прежнему скромно и даже стеснённо, а деньги пускал на общее благо, щедро помогая молодым художникам (и не только им). В 1904 г. он внёс 100000 рублей на проведение ежегодных весенних конкурсов для молодых живописцев.
Куинджи не вёл дневников, переписки. Он редко и скупо говорил о себе друзьям, и никто не записал всегда отличавшиеся своеобразием и глубиной суждения об искусстве «глубокомысленного грека», как шутя называл его Крамской. Ореол некоторой таинственности и легендарности, окружавший личность Куинджи при жизни, сохраняется и поныне.
Художник так говорил о своём детстве: «Куинджи — так назывались предки. С турецкого это значит — золотых дел мастер. Родился в Мариуполе, в бедной семье, с детства любил рисовать, сам научился играть на скрипке. В 20 лет, скопив денег, поехал в Феодосию к Айвазовскому. Айвазовский уехал, а его ученик попросил меня сделать копию с картины. Не знаю, почему меня называют его учеником; я у него не учился никогда, а сделанная в его отсутствие копия — всё, что я у него взял».
В 6 лет Куинджи осиротел, но выручила природная смышлённость, способность постоять за себя. Он пас гусей, был мальчиком на побегушках, приёмщиком кирпича на строительстве церкви. И много рисовал. Его общее образование ограничилось несколькими годами городской школы. Всю жизнь Куинджи доходил до всего самоучкой, трудом добывал знания. С молодых лет, как и Крамской, работал ретушёром у фотографа.
Желание учиться было твёрдое и горячее, и он поехал в Петербург, почти без денег, никого не зная.
Куинджи пытался поступить в Академию художеств не один раз, но не мог удовлетворить требованиям Совета, ведь юноша нигде до этого не учился. Тогда он решился выступить на академической выставке 1868 г. с картиной «Татарская деревня при лунном освещении на Южном берегу Крыма». За неё Куинджи был удостоин звания неклассного художника (так называли живописца, имеющего право давать лишь частные уроки), свободного рисовать что и когда хочет. Это звание избавляло и от воинской повинности. Чтобы получить удостоверение этого звания, художник должен был сдать экзамен из 11 обязательных предметов, но выдержал лишь 4 (анатомия, история искусств, архитектура, перспектива) и лишь через 2 года получил свидетельство о присвоении звания неклассного художника.
Продолжал самостоятельные занятия живописью, искал свой путь в живописи. Естественно вошёл в ряды Товарищества передвижных художественных выставок в 1877 г. Написал картину «Осенняя распутица» — будничный, не нарядный мотив. Видны слякоть, распутица, одинокий хутор, обнажённое дерево на фоне серого неба. Ни одного яркого пятнышка.
Проявились черты, свойственные его таланту: лаконичность выражения, соединённая со стремлением к иллюзорности, активная роль цвета, определявшего эмоциональное и смысловое содержание произведения; способность к обобщению, выделению главного («Чумацкий тракт в Мариуполе»); острое чувство типичности, глубокое понимание сущности явлений («Забытая деревня»), реалистическое истолкование. Удивительно тонкое чувство цвета даже в полотнах, написанных на первый взгляд одной серой краской. Цвет позднее стал главной чертой творчества.
Романтическое истолкование обыденной природы характерно для Куинджи, понимавшего, что лишь ценой величайшего напряжения образных средств можно добиться в искусстве такой же эмоциональной силы воздействия, какую испытывает человек от реальных явлений природы.
С середины 70-х годов видно преобладание радостного восхищения природой. Куинджи ищет средства для воссоздания иллюзии солнечного и лунного света («Степь в цвету»). Волшебные превращения с природой в лунном и солнечном свете стали главной темой творчества. «Украинская ночь» (1876 г.) — сказочное очарование.
Куинджи подобно импрессионистам решал задачу передачи в живописи иллюзии живого реального света, но на основе декоративных пятен, обобщений и контрастов, на основе отбора явлений и форм действительности. Нет ничего общего с импрессионистами, с их нарочитой этюдностью, взаиморастворённостью форм.
Горячий, вспыльчивый Куинджи поссорился с М. К. Клодтом, который открыто смеялся над полотнами Куинджи, и вышел из Товарищества передвижников. Художник решил один делать выставки своих картин — неслыханно для того времени. В 1880 г. — выставка одной картины «Лунная ночь на Днепре”. Успех. Сенсация. Люди часами стояли в очереди на ул. Морской, чтобы попасть в зал и увидеть необычную картину. Некоторые пытались угадать, в чём тут фокус и искали спрятанную лампу.
Крамской: «Ночь на Днепре» вся наполнена действительным светом и воздухом, река действительно свершает своё течение, и небо — настоящее бездонное и глубокое». «Глядя на такие картины, я могу сделаться лучше, добрее, здоровее…».
Теперь картина потемнела, потому что художник искал новые оттенки, смешивал краски, выбирал холст, не заботясь о долговечности (в отличие от Шишкина), но и теперь она сохраняет своё обаяние и убедительность. Затем художник выставил «Берёзовую рощу», «Днепр утром», но такой бури картины не вызвали.
Решительный в поступках, Куинджи «замолчал» — после 1882 г. не устроил ни одной выставки, не показывал работ, оставил только несколько учеников. Он говорил: «У меня спрашивают, почему я бросил выставляться. Ну, так вот это так: художнику надо выступать на выставках, пока у него, как у певца, голос есть. А как только голос спадёт, надо уходить, не показываться, чтобы не осмеяли. Вот я стал Архипом Ивановичем, всем известным, ну, это хорошо, а потом увидел, что больше так не сумею сделать, что голос стал как будто спадать. Ну, вот и скажут: «Был Куинджи, и не стало Куинджи». Так вот я же не хочу так, а чтоб навсегда остался один Куинджи…». 29 лет Куинджи не выставлялся, хотя он работал, экспериментировал, писал этюды, но всё это открылось лишь после смерти. Таким он и остался навсегда — человеколюбцем, чья доброта и бескорыстная широта натуры как в зеркале отразилась в его картинах.
Наследие Куинджи — более 500 произведений размером от открытки до больших полотен. Работал сразу над несколькими вещами в непрерывных поисках новых решений, открытий. Рисовал горные вершины, по-разному освещённые, что взял у него Рерих, его ученик.
Как рисовальщик Куинджи нежными штрихами, кропотливо создавал иллюзию пространства, света.
Закрывшись в работе от посторонних глаз, Куинджи не замкнулся в себе, оставался активно деятельным в сфере русской художественной жизни. Он был по-прежнему весел, общителен, отзывчив; любил музыку; ходил на квартетные вечера к Мусоргскому. «Так хорошо, что жить ещё хочется» — говорил он, наслушавшись.
Профессор Куинджи с 1894 г. преподавал в Академии художеств, был руководителем пейзажной мастерской. Преподавание Куинджи, как и всё, что он делал, было талантливым и оригинальным. Его ученики объединялись в дружескую семью, буквально обожавшую своего учителя. Когда он приезжал на дачу, где учащиеся пейзажисты писали летом этюды, там начинался шумный всеобщий праздник, и грузный бородач («отец», как его называли) резвился азартно вместе со всеми и уезжал, провожаемый оживлённо галдящей толпой учеников. В каждом из учеников он стремился развить индивидуальность, исключить возможность подражательства. Его ученики — Рылов, Рерих, Богаевский, Борисов, Пурвит, Вроблевский, Столица и др.
Мастерская Куинджи существовала недолго. В 1897 г. в Академии вспыхнули студенческие волнения. Куинджи, озабоченный судьбой учеников, пытался их уговорить успокоиться. Президент Академии предложил Куинджи уйти.
Куинджи частным образом занимался с учениками, даже устроил поездку за границу за свой счёт.
До последних дней Куинджи остался членом Академии и выступал с резкой критикой академической рутины. В 1909 г. по инициативе Куинджи организовали Общество поощрения художников его имени. Цель общества — помощь русским художникам и их объединение. Куинджи завещал Обществу свой значительный капитал (около 2-х миллионов рублей), землю в Крыму и свои произведения.
Как у большинства впечатлительных, бурных, полнокровных, горячо переживающих свои и чужие беды натур, у него оказалось надорванным сердце.
«Посмотрите, какие мускулы, — говорил он навещавшим его в дни болезни друзьям, — грудь какая! Я ещё богатырь, а нет сердца».
Последние годы жизни художник тяжело болел. Перед смертью он вскочил с постели, заторопился куда-то, выбежал в переднюю — и упал. 11 июля 1910 г. он умер. За гробом шла толпа людей — художники, деятели искусства и простые люди.
За пейзажам Куинджи видится человек синтонного (естественно-жизнелюбивого) склада, красивой и сильной души. Природа в его картинах овеяна таким радостным, радужным настроением, какой она выступает в мечтах народных о лучшей жизни.
ВОПРОСЫ:
— какие характеры отразились в творчестве двух пейзажистов;
— чем близки они друг другу и в чём их отличие;
— какие черты вы находите у себя.